“И возвратившись,
опять нашёл их спящими:
ибо глаза у них отяжелели;
и они не знали, что Ему отвечать”
(Мр. 14:40)
Однажды один человек рассказал историю о своём необычном сне, в котором видел, что он был как бы на своей планете и одновременно – на чужой. На планете, почему-то, было три солнца, но от этого там не становилось светлее, а наоборот: было там больше теней. К тому же, каждая тень на планете была непохожая на другую. Да что и говорить. Стоит человек на месте, а тени меняются местами, как будто живут своей особой жизнью, и он им больше не хозяин. Получалось, что не тени подстраивались под тебя, а ты под эти тени.
Всё словно наяву видит он во сне. И кажется спящему, что он в своей родной и неродной стране, где все говорят на одном языке и, почему-то, на разном, потому что друг друга стараются понять и усердно не понимают. Видит человек, что всё общество как бы едино и в той же степени разделённое, находящееся в плену обыденности и суеты, каких-то колкостей в адрес друг друга и соперничества. Идёт тот человек по известному и настолько же неизвестному городу, по знакомым и одновременно незнакомым улицам и понять не может. Люди в городе казались своими, а с другой стороны эти же лица были чужими. Странное, видит он вокруг, общество: стучите – и не отворят, ищите – и не найдёте, спрашивайте – и не ответят, кричите – и не услышат, взывайте – и не обратят на вас внимание, упадите – и не поднимут, свой дар предложите – отвергнут, будешь напоминать – забудут, а не напомнишь – безразличием облекутся, как ризами. Странно, но тебя в том городе могли одновременно как бы любить и ненавидеть, говорить в глаза любезности и грубости. Улыбки у жителей были двойными. С такой же лёгкостью, о тебе говорили хорошее и, сразу же, о тебе могли и клеветать, и сплетничать, а также, заодно, легко тебя осуждать за плохое и за доброе одновременно. После всякой подобной сплетни, там становилось омерзительно холодно, сыро и неуютно, поэтому трёх солнц для тепла не хватало. А когда всякая новая непрощённая обида, как мышь серая, по закоулкам и подворотням пряталась, таилась и добавляла собою уже старую, имеющуюся всегда прозапас обиду с огорчением, то там и вовсе, всё и везде, чёрным льдом покрывалось. Становилось кругом так, что, казалось, и десять солнц не добавили бы в тот город тепла и уюта.
– Дай, – думает: – Найду одно хорошо известное для меня здание. Уж там то должно быть так, как всегда.
Нашёл. Всё то же самое и другое; его и не его. Своих узнаёт и узнать не может.
– Неужели, – думает: – Что-то с глазами? Только что ведь проверял.
Врачи сказали, что зрение у него стопроцентное, а тут такое, что сомневаться начал в современных докторах-целителях: рецепты выписывают, советуют, а у самих глаза плохо видят, мази глазной требуют или линз специальных, необычных, что современная наука ещё не изобрела. Только кто из них в этом признается? Раньше, тот спящий человек этого не мог замечать, а тут перед ним открываются удивительные картины, всё тайное обнаруживается. Видно становится, что и где это тайное сокрыто от ока постороннего. Видит он, когда и кем оно было закопано, зарыто от глаз пытливых и любопытных. Только он не знает, что спит. Смотрит человек на одно, а видит другое, что может и другим не видно. А видит он многое, да сказать не может. Сам себя не узнаёт. Кричать не может. Сам своего голоса не слышит. Как же другие услышать смогут? А что и кому говорить? Видел он, как один решил пожаловаться на ложные в свой адрес обвинения, да его же и обвинили: в непрощении, в предвзятости, в жестокости, в подлости, в чрезмерной придирчивости и в другом.
– Вот это да! – думает человек во сне, – Что это с обществом случилось? Не общество, а сплошной духовный астигматизм, что и кривых зеркал не нужно. Кому довериться? Куда дальше идти? Что искать? На что надеяться?
– Странное дело, – мыслил он: – Всё вокруг было таким же и не таким, а грех не менял своего характера.
Благо, понимал он, что там был Тот же неизменный и вырывающий из греха, Бог. Он не изменился. Он был Тот же, Кто вёл и спасал, защищал и избавлял, исцелял и укреплял, наказывал и миловал, прощал и благословлял. Он был Тот, Кто по-настоящему любил.
Проснулся человек и понять не может, где он. Пробудился ли он или ещё спит? Видел он многое и понимал, а теперь вновь всё для него под покровом каким-то. Сидит на кровати и думает: “То, что я видел, было во сне или наяву?” Настолько сон тот плохой реальностью показался, от которой так и хочется погрузиться в хороший, живописный и восхитительный сон.
Вячеслав Переверзев,
USA
Родился в Украине, на Донбассе, г. Горловка. Другой сайт: http://stihi.ru/avtor/slavyan68
Прочитано 7133 раза. Голосов 1. Средняя оценка: 5
Дорогие читатели! Не скупитесь на ваши отзывы,
замечания, рецензии, пожелания авторам. И не забудьте дать
оценку произведению, которое вы прочитали - это помогает авторам
совершенствовать свои творческие способности
Поэзия : В Австралии на улицах Сиднея (стих Веры Кушнир) - Надежда Горбатюк Несколько лет назад в баптистской церкви в Кристал Паллас на юге Лондона подходило к концу утреннее воскресное служение. В это время в конце зала встал незнакомец, поднял руку и сказал: «Извините, пастор, могу я поделиться небольшим свидетельством?» Пастор взглянул на часы и ответил: «У вас есть три минуты.» Незнакомец сказал: «Я лишь недавно переехал в этот район, я раньше жил в другой части Лондона. Сам я из Сиднея, Австралия. И несколько месяцев назад я навещал родственников и прогуливался по Джордж Стрит. Это - улица в Сиднее, которая пролегает от бизнес кварталов до Рокса. И странный седовласый мужичок вышел из магазина, сунул мне в руку брошюру и сказал: «Извините меня, сэр, вы спасены? Если бы вы умерли сегодня, пошли бы вы на Небеса?». Я был потрясен этими словами. Никто мне никогда этого не говорил. Я вежливо поблагодарил его и всю дорогу в самолете до Хитроу я был озадачен этим. Я позвонил другу, который жил неподалеку от моего нового места жительства, и, слава Богу, он оказался христианином. Он привел меня ко Христу. Я - христианин и хочу присоединиться к вашему собранию.» Церкви обожают такие свидетельства. Все аплодировали, приветствуя его в собрании.
Тот баптистский пастор полетел в Аделаиду в Австралии на следующей неделе. И десять дней спустя посреди трехдневной серии собраний в баптистской церкви в Аделаиде к нему подошла женщина за консультацией. Он хотел удостовериться в каком положении она находится перед Христом. Она ответила: «Я раньше жила в Сиднее. И всего пару месяцев назад я посещала друзей в Сиднее, и в последние минуты делала покупки на Джордж Стрит, и странный небольшого роста седовласый старичок вышел из дверей магазина, подарил мне брошюру и сказал: «Извините меня, мадам, вы спасены? Если бы вы умерли сегодня, вы бы пошли на небеса?» Меня взволновали эти слова. Вернувшись в Аделаиду, я знала, что в квартале от меня находится эта баптистская церковь, я разыскала пастора, и он привел меня ко Христу. Так что, сэр, я христианка.» На этот раз этот лондонский пастор был очень озадачен. Уже дважды за две недели он услышал одно и то же свидетельство.
Затем он полетел проповедовать в баптистскую церковь Маунт Плезант в Перте. И когда его серия семинаров подошла к концу, пожилой старейшина церкви повел его обедать. Пастор спросил: «Старина, как ты получил спасение?» Он ответил: «Я пришел в эту церковь в пятнадцать лет через Бригаду Мальчиков. Но я никогда не посвящал себя Иисусу, просто запрыгнул в фургон вместе со всеми. Из-за своей деловой хватки я достиг влиятельного положения. Три года назад я был в деловой поездке в Сиднее, и надоедливый несносный старичок вышел из дверей магазина, дал мне религиозный трактат (дешевая макулатура!) и пристал ко мне с вопросом: «Извините меня, сэр, вы спасены? Если бы вы умерли сегодня, вы бы пошли на небеса?» Я пытался сказать ему, что я баптистский старейшина, но он меня не слушал. Всю дорогу домой до Петра я кипел от злости. Я рассказал это пастору, думая, что он поддержит меня, а мой пастор согласился с ним. Он годами волновался, зная, что у меня нет взаимоотношений с Иисусом, и он был прав. Таким образом, мой пастор привел меня к Иисусу всего три года назад».
Лондонский проповедник прилетел обратно в Великобританию и выступал на Кессекском съезде в округе Лэйк и рассказал эти три свидетельства. По окончании его семинара четыре пожилых пастора подошли и сказали: «Кто-то из нас получил спасение 25, кто-то 35 лет назад через того же мужчину небольшого роста, который дал нам трактат и задал тот вопрос».
Затем на следующей неделе он полетел на подобный Кессекский съезд миссионеров на Карибах и поделился этими свидетельствами. В заключении его семинара три миссионера подошли и сказали: «Мы спаслись 15 и 25 лет назад через тот же вопрос того невысокого мужчины на Джордж Стрит в Сиднее.»
Возвращаясь в Лондон, он остановился в пригороде Атланты Джорджия, чтобы выступить на конференции корабельных капелланов. Когда подошли к концу три дня, в течение которых он поджигал тысячи корабельных капелланов для завоевания душ, главный капеллан повел его на обед. И пастор спросил: «Как вы стали христианином?» Тот ответил: «Это было чудо! Я был рядовым на военном корабле Соединенных Штатов и жил распутной жизнью. Мы проводили учения на юге Тихого океана и пополняли запасы в доке Сиднейского порта. Мы с лихвой оторвались в Кингз-Кросс, я был пьян в стельку, сел не на тот автобус и сошел на Джордж Стрит. Когда я вышел из автобуса, я подумал, что вижу приведение: пожилой седовласый мужичок выскочил передо мной, всунул мне в руку брошюру и сказал: «Матрос, вы спасены? Если бы вы умерли сегодня, вы бы пошли на Небеса?» Страх Божий обрушился на меня тут же. От шока я протрезвел и побежал обратно на корабль, разыскал капеллана, который привел меня ко Христу, и я вскоре начал готовиться для служения под его руководством. И вот под моим руководством сейчас свыше тысячи капелланов и мы сегодня помешаны на завоевании душ.»
Шесть месяцев спустя этот лондонский проповедник полетел на съезд 5000 индийских миссионеров в отдаленном уголке северо-восточной Индии. Человек, отвечавший за съезд, скромный нерослый мужчина, повел его к себе на незатейливый обед. Проповедник спросил: «Как вы, будучи индусом, пришли ко Христу?» Тот ответил: «Я находился на очень привилегированной должности, работал в индийской дипломатической миссии и путешествовал по миру. Я так рад прощению Христа и тому, что Его кровь покрыла мои грехи. Мне было бы очень стыдно, если бы люди знали, в чем я был замешан. Одна дипломатическая поездка занесла меня в Сидней. Перед самым отъездом я делал покупки, и, обвешанный пакетами с игрушками и одеждой для моих детей, я шел по Джордж Стрит. Обходительный седовласый мужичок вышел передо мной, предложил мне брошюру и сказал: «Извините меня, сэр, вы спасены? Если бы вы умерли сегодня, вы бы пошли на Небеса?» Я поблагодарил его, но это взволновало меня. Я вернулся в свой город и нашел индусского священника, но он не мог мне помочь, зато он дал мне совет: «Просто чтобы удовлетворить свое любопытство, пойди и поговори с миссионером в миссионерском доме в конце улицы». Это был судьбоносный совет, потому что в тот день миссионер привел меня ко Христу. Я немедленно бросил индуизм и начал учиться для служения. Я оставил дипломатическую службу, и вот я, по благодати Божьей, руковожу всеми этими миссионерами, и мы завоевываем сотни тысяч людей для Христа».
Наконец, восемь месяцев спустя, баптистский пастор Кристал Палас служил в Сиднее, в его южном пригороде Гаймейр. Он спросил баптистского служителя: «Знаете ли вы невысокого пожилого мужчину, который свидетельствует и раздает трактаты на Джордж Стрит?» Он ответил: «Знаю, его зовут мистер Генор, но я не думаю, что он все еще этим занимается, он слишком слаб и стар.» Проповедник сказал: «Я хочу с ним встретиться.»
Два вечера спустя они подошли к небольшой квартирке и постучались. Невысокий, хрупкий мужчина открыл дверь. Он усадил их и заварил чай, но был на столько слаб, что из-за дрожания расплескивал чай на блюдце. Лондонский проповедник поведал ему все истории, произошедшие за последние три года. Слезы текли по глазам невысокого старичка. Он сказал: «Моя история такова: я был рядовым матросом на австралийском военном корабле и вел распутную жизнь, но в моей жизни наступил кризис, я на самом деле зашел в тупик. Один из моих коллег, чью жизнь я буквально превращал в ад, оказался рядом, чтобы помочь мне. Он привел меня к Иисусу, и за сутки моя жизнь перевернулась, ночь превратилась в день, я был так благодарен Богу! Я обещал Ему, что буду делиться Иисусом в простом свидетельстве по меньшей мере с десятью людьми в день, как Бог будет давать мне силу. Иногда я был болен и не мог этого делать, но тогда в другие разы я наверстывал. Я не был параноиком в этом, но я делал это свыше сорока лет, а когда я вышел на пенсию, самым лучшим местом была Джордж Стрит – там были сотни людей. Я получал множество отказов, но многие люди вежливо брали трактаты. Сорок лет занимаясь этим, я до сегожняшнего дня ни разу не слышал об обращении хоть одного человека к Иисусу.»
Я бы сказал, что это точно посвящение. Это должна быть чистая благодарность и любовь к Иисусу, чтобы делать это, не слыша ни о каких результатах. Моя жена Маргарита сделала небольшой подсчет. Этот, не обладавший харизмой баптистский мужичок, повлиял на 146100 человек. И я верю, что то, что Бог показывал тому баптистскому проповеднику, было лишь самой верхушкой верхушки айсберга. Только Бог знает, сколько еще людей было приведено ко Христу.
Мистер Генор умер две недели спустя. Можете ли вы себе представить, за какой наградой он пошел домой на небеса? Я сомневаюсь, что его портрет мог бы когда-нибудь появиться в журнале Харизма. Вряд ли бы о нем когда-нибудь появилась похвальная статья с фотографией в журнале Билли Грэма «Решение», какими бы прекрасными ни были эти журналы. Никто, за исключением небольшой группы баптистов на юге Сиднея, не знал о мистере Геноре. Но я скажу вам - его имя было знаменито на Небесах. Небеса знали мистера Генора, и вы можете себе представить приветствия и красную ковровую дорожку и фанфары, которые встретили его дома!
Поэзия : Посвящение брату Мику - Леонард Тарайлис В церкви отвергли человека, который основал собрание. Этот человек - американец. Он приезжал, учил, жертвовал деньги, собирал пожертвования в церквях Америки. А его просто забыли, тем не менее все шло как шло, продолжали встречаться и общаться, петь песни, молиться и выполнять всю христианскую рутину. Кто то смалодушествовал, кто-то просто устал бороться, а кому то все было безразлично с самого начала.
